Осенний свет, жидкий и прохладный, заливал пустую парту у окна. София Дмитриевна медленно провела пальцем по гладкой поверхности классного журнала, ощущая подушечкой крошечные царапины от сотен таких же движений. Ее взгляд снова и снова возвращался к одной фамилии, к аккуратным строчкам, где вместо оценок выстроился стройный ряд букв «н». Тихое беспокойство, которое она ощущала все утро, начало кристаллизоваться в тревогу. — Марта Семёнова? — её голос прозвучал чуть громче обычного в наступившей тишине...

…Мир поплыл перед глазами. Белоснежное платье, казавшееся таким легким и прекрасным всего мгновение назад, вдруг стало невыносимо тяжелым саваном. Душистый аромат цветов в руках превратился в удушливую сладость. Она слышала, как где-то очень далеко объявляют их имена, но звуки доносились будто сквозь толщу воды. Лина не могла пошевелиться, не могла издать ни звука. Всё вернулось — холодная вечерняя трава того парка, грубые руки, запах перегарана и отчаяния, всепоглощающий стыд. — Свадьбы не будет!...