— Ты, конечно, молодец, что её приютила... но, Ларис, она за твоей спиной такое несёт... Мы все просто в тихом aуте! Я просто не могу не сказать. Юля смущённо помешивала кофе, не глядя подруге в глаза. Лариса хотела было попробовать черничный чизкейк, но ложка застыла на полпути ко рту. Её словно холодной водой окатили. Прямо здесь, в кафе. — Что именно она говорит? — спокойно спросила Лариса, хотя внутри бушевала буря. — Да много чего, — Юля вздохнула. — Что у тебя ремонт как в коммуналке. Что мебель — будто с помойки, а на кухне не протолкнуться...

Впервые очнувшись в палате прифронтового госпиталя, Захар Мищук сначала даже не понял, где оказался. Сознание возвращалось медленно, словно просачиваясь сквозь густую пелену. Было ощущение, что он каким-то непостижимым образом попал в рай. Вокруг царила почти нереальная тишина, которую нарушал лишь мерный, тихий гул медицинской аппаратуры. Пространство было залито мягким светом, а интерьер в белых и голубых тонах действовал умиротворяюще. И вот, словно сотканная из лучей этого света, к его койке...