Подпись в трех экземплярах на документе о собственной смерти — занятие не из приятных, особенно когда ручка протекает. Максим Петрович Правдин поморщился, оттирая чернильное пятно с ладони, и посмотрел на сидящего напротив клерка с полупрозрачной кожей. — Это всё? — спросил Максим Петрович, осматривая приёмную загробной канцелярии, напоминавшую районную поликлинику времён его детства. Клерк, чье имя на бейджике ритмично менялось с «Харон» на «Обслуживание временно недоступно», флегматично пожал плечами...