— Сима! Симочка! Иди чай пить! — крикнула Галина Петровна в распахнутое окошко. В лицо ей полоснуло занавеской. — Симочка, самовар на подходе, и закрой, пожалуйста, створки, дом выстудится, ночью опять спину заломит. Галя прислушалась – тишина. — Сима! Ну что же ты там? Женщина покачала головой, сама кое–как прикрыла окно в комнате, едва не прищемила себе пальцы, потом пошла в беседку. Самовар, действительно, пыхтел паром, дребезжала на нем крышечка с позолоченной шишечкой, подкапывал носик. Это,...

— Андрюша, ты бы сказал своей Марине, что чайник этот электрический — одно баловство. Закипает быстро, а душа в чае нету. Вот эмалированный, со свистком — совсем другое дело. И для сердца полезней, — голос Галины Ивановны, елейный и поучающий, донёсся до Марины, едва она вставила ключ в замок. Марина замерла на пороге, чувствуя, как приятное предвкушение от сюрприза — она вернулась из командировки на день раньше — улетучивается, сменяясь холодной, знакомой до тошноты тяжестью в желудке. Она тихо прикрыла за собой дверь и шагнула в квартиру...