— Ильюша, милый, у меня к тебе срочный разговор, — голос Риммы Павловны дрожал в телефонной трубке. — Ты можешь сейчас говорить? Илья Березин оторвался от компьютера и выглянул в коридор офиса. Начальник Семенов как раз проходил мимо с папками. — Мам, я на работе. Что-то случилось? — Галя Леонтьева, моя подруга, помнишь ее? Ей нужна срочная помощь. Счет идет на дни, сынок. Врачи говорят, без вмешательства она может остаться... ну, ты понимаешь. — Мама, о чем ты? — Ей нужны деньги на лечение. Много...

Иголка плавно входила в плотную ткань, выныривала с другой стороны, оставляя за собой ровную строчку. Рита зашивала распоровшийся шов на старой детской куртке. Каждое движение было отточенным, почти машинальным. В этой монотонной работе был свой покой, своя медитация. Она позволяла не думать о завтрашнем дне. Тишину квартиры прорезал голос мужа из гостиной. Он не звал ее, не начинал разговор. Он констатировал факт, вынесенный словно приговор. — Мама завтра в десять. Ты почему не приготовила к её приезду? Особенно её любимые пирожки с капустой...