На моем дне рождения в ресторане свекровь шепнула сыну, - Пока все здесь отмечают, съезди и поменяй замки в ее доме. Муж тут же подскочил и уехал. Вернулся бледный, как смерть, и простонал. -Мама, там такое. Вера проснулась от того, что Максим в третий раз за неделю вышел разговаривать на балкон. Часы на тумбочке показывали 23.40. Она не шевелилась, лежала с закрытыми глазами и слушала, как за стеклянной дверью балкона муж говорит в полголоса, почти шепотом. Слов разобрать было невозможно, но интонация, настороженная, заговорщическая, говорила сама за себя...

Зоя Семеновна всегда приходила в «Горжетку» на полчаса позже других «девочек». Она на ходу стягивала с красной от жары шеи шарф, отдувалась и пучила глаза, медленно, грузно ставила отекшие ноги на только что вымытый кем–то пол, проходила мимо охранника Вадика, потом двигалась между рядами навешанных шуб и дубленок к служебному помещению. — Приветствую! — вставал по струнке Вадик, быстро поправлял воротничок безупречной рубашки, как будто Зоя Семеновна — генерал, а он — так, рядовой, пороха не нюхал, и уже чем–то провинился...