— Ты опять задержишься? — голос Ольги звучал устало, почти бесцветно. Она стояла у окна, глядя, как тяжёлые ноябрьские сумерки опускаются на заснеженный двор. — Оля, я же говорил, у меня совет факультета, потом встреча с аспирантами, — донеслось из трубки раздражённое бормотание Марка. — Ты же знаешь, конец семестра. Завал. — Знаю, — тихо ответила она, хотя знала совсем другое. Знала, что советы факультета не назначают на семь вечера пятницы. Что аспиранты в это время мечтают не о науке, а о том, как бы скорее добраться до дома...

Лучше не надеяться, чтобы не горевать потом. Ситуация понятна, надежды нет. Все ясно как день. Или черно как ночь. Глупо надеяться. Слишком много горького опыта, здравого смысла и ума. Так человек говорит себе. И все равно надеется. Немножко. Капельку. В глубине души светится огонек надежды. В самой глубокой и темной глубине. Хотя ясный ум говорит: надеяться не надо. И точно. Не надо. Все идет именно так, как обещал рассудок. Как предсказывал опыт. Средств от болезни нет. Банкротство неизбежно. Предатель предал...