Ее голос, обычно мягкий и чуть хрипловатый от привычки напевать себе под нос во время рисования, сейчас звенел, как натянутая струна, готовая лопнуть. Она стояла в дверном проеме, раскинув руки и упираясь ладонями в косяки, словно живая баррикада. На запястье правой руки засохло пятно охры — Вероника работала, когда в дверь позвонили. На лестничной площадке, освещенной тусклой, мигающей лампочкой, стояла Антонина Павловна. Она выглядела монументально: в драповом пальто цвета «перец с солью», в...