— Отойди, ты свет загораживаешь. Галина не обернулась. Нож ритмично стучал по разделочной доске, превращая вареную морковь в оранжевые кубики. В кухне стоял густой, тяжелый дух майонеза, вареных яиц и хвои — тот самый запах, который тридцать первого декабря должен вызывать радость, а сейчас вызывал тошноту. — Галя, я с тобой разговариваю. Звук молнии на сумке. Этот "вжик" прозвучал громче, чем работающий телевизор, где Женя Лукашин в сотый раз пытался понять, в каком он городе. — Я слышу, — она смахнула морковь в эмалированный таз...

Дождь стучал по жестяной крыше сарая так, будто хотел пробить её. Лера стояла на кухне, смотрела в окно на это покосившееся строение и мыла чашку. Чайная ложка со звоном упала в раковину. Она вздрогнула. Нервы. С тех пор как Сергей пропал, прошло три месяца. Полиция разводила руками: мужчина, проблемы с бизнесом, мог просто сорваться, уехать, скрыться от долгов. Объявили в розыск, но активных поисков не велось. «Взрослый мужик, сам объявится», — сказал участковый, и в его глазах Лера прочитала непроизнесённое: «Или не объявится...