Он сидел безучастно под стеной лазарета - прозрачный до пугающей синевы пленный немецкий мальчик. Его руки, тонкие как веточки ивы, лежали без сил на земле, а от шеи осталась лишь нить, и эта нить не могла держать его белобрысую голову - голова безжизненно свисала, упираясь подбородком в тщедушную грудь, прикрытую драной курточкой-френч. Чистое вафельное полотенце, повязанное на шее вместо кашне - почему-то именно оно больше всего поразило Тамару в этой картине. Тамара оставила ведро с водой у колодца и подошла к нему...