— Ты подпишешь, поняла? — рявкнул Игорь, так что кружка на столе дрогнула. Анна замерла, держа в руках чайник. Крышка дребезжала от её трясущихся пальцев. — Что я подпишу? — тихо спросила она, не глядя на мужа. — Бумаги, что ещё! — раздражённо бросил он, шагая по кухне. — Завтра с утра пойдём в банк, ты всё подпишешь — и вопрос закрыт. Анна медленно поставила чайник на подставку, вытерла руки о полотенце и только тогда подняла глаза. — А может, ты мне хоть объяснишь, что я там должна подписывать? — Да нечего объяснять...

— Ну что стоишь, как вкопанная? Дверь открывай шире, мы приехали! — голос Галины Петровны резанул по ушам, как нож по стеклу. Она уже тянула в прихожую огромную сумку на колёсиках, которая застряла в дверном проёме. — Давай-давай, шевелись, не царские палаты тут! Лика замерла. На пороге стояли двое: её муж Максим, с видом побитой собаки, и свекровь — вся на взводе, с пакетом в одной руке, со взглядом, как у командира на передовой. У ног — горка сумок, будто они в отпуск собрались на три месяца. Только не улыбались...