Метель выла за окном уже третьи сутки, забивая снегом крошечные оконца зимовья. Анна в сотый раз протерла запотевшее стекло, вглядываясь в белую круговерть. Степана не было уже неделю. Ушел на лося, обещал вернуться через четыре дня. Тайга ошибок не прощает, особенно зимой. Анна знала это, прожив здесь всю жизнь. Страх ледяной иглой сидел в сердце, но она гнала дурные мысли, механически занимаясь домашними делами: подкинула дров в печь, помешала густое варево в чугунке. Старый пес, Буран, обычно спокойный, сегодня места себе не находил — скулил у двери, шерсть на загривке стояла дыбом...

Царское Село, 1790 год. Раннее утро. В прачечной дворца — тихий шорох щёток, плеск воды, запах мыльного корня. Прачка Агафья Степановна осторожно разворачивает тонкое льняное бельё, оставшееся после ночи императрицы с графом Платоном Зубовым. На ткани — не пятна страсти, а следы духов, легкий оттенок пота, изгиб от долгого сна. Она знает: это бельё — не просто тряпка. Это свидетельство, тайна, часть великой игры, в которой императрица и фаворит — главные действующие лица, а она — лишь хранительница следов...