Дом на тихой улице встретил гостей запахом ванили, пыли и старого дерева. В прихожей стояла старая этажерка, уставленная фотографиями, и каждая из них словно смотрела на пришедших с лёгким укором. — Ну вот мы и приехали, — устало сказала Анна, снимая с дочери курточку. — Осторожно, Милочка, не споткнись. Пятилетняя Мила уже не слушала. Её глаза сияли от нетерпения — она помнила этот дом, как помнят дети: запахи, звуки, отдельные детали. И, главное, ту самую коробку с игрушками в углу зала. Она бросилась туда, будто к сокровищнице...

Внезапно Катя, стоявшая рядом с Юлей, шагнула вперед. – Мама, – тихо сказала она, – решай сама. Эти слова, сказанные с такой искренностью и любовью, словно пробили лёд. Елена Викторовна глубоко вздохнула и посмотрела на Григория Петровича. – Григорий Петрович, – начала она, – я… я не знаю, что сказать. Я не ожидала этого сегодня. Совсем не ожидала. – Елена Викторовна, я понимаю, что это неожиданно, – перебил её Григорий Петрович. – Но я вас давно люблю. И я хочу, чтобы вы были моей женой. Елена Викторовна посмотрела на Юлю...