Она вышла из дома, когда весь приличный народ собирался поужинать в теплых уютных жилищах. Вот скамейка — на ней ещё Ницше цитировал нищий. Вот ступенька — днем мальчик вороне крошил бутерброд. И на детской площадке убогий искусственный гном прятал в сумрак лицо с облупившейся масляной краской. Юго-западный ветер — последний романтик в завязке — прошептал, что хорошая мысль погулять перед сном. Она, веря чутью, добралась до железных дверей с потемневшей табличкой, где буквы как слезы радиста: — мы приветствуем тех, кто в весеннюю ночь заблудился, кто бежит от насилия, стражников, слуг, егерей...