Лиза была твердо убеждена: стоит мужу прийти домой, сесть за стол и отведать её фирменный борщ с копчёной грудинкой — и всё встанет на свои места. Борщ всегда удавался ей лучше всего, и процесс его приготовления был для неё чем-то вроде ритуала — почти медитации. Обжарить лучок до золотистого хруста… Нарезать капусту так тонко, что она ложилась в кастрюлю, как шёлковые нити… Добавить щепотку сахара после томатной пасты — чтобы вкус заиграл, стал глубже, гармоничнее… Николай всегда с аппетитом доедал свою порцию и шутил, что это вкуснее, чем в любом ресторане...

Знаете, есть такой особый вид тишины. Тишина пустого дома, когда ты к ней привык. Она не давит, наоборот — обнимает. Стены, книги, старое кресло — всё на своих местах, всё — часть тебя. Мой дом был моей крепостью, моим миром после ухода мужа. Пять лет я выстраивала эту тишину, эту гармонию. И вот однажды я поняла, что в моей крепости кто-то есть. Невидимка, который смотрит на меня. Всё началось с мелочи. С той самой веб-камеры, которую сын Дима установил на монитор компьютера. «Мам, ну что ты как в прошлом веке? Будем видеть друг друга, когда говорим...