Вечерние лучи осеннего солнца слегка «позолотили» двор и, блеснув на прощанье, исчезли. Ольга Николаевна прильнула к окну и пыталась разглядеть стоявшую внизу парочку. - Де-еед, а дед, глянь, у тебя глаза лучше видят, не наша ли там Лиза… стоит с кем-то… ее вроде курточка. И тут она отпрянула от окна, ахнув. – Целуются… почти средь бела дня… неужели наша Лиза… дед, ну где ты там, оторвись от телевизора… Когда дело касалось внуков Ольга Николаевна называла мужа дедом, подчеркивая их общий статус по отношению к детям...

— Пусть катится куда угодно! — кричала Валентина Фёдоровна сыну. — И не вздумай её уговаривать! Но те пять тысяч, что я ей одолжила, когда вы только съехались, пусть вернёт! — Какие пять тысяч, мама? — растерялся Роман, глядя на мать. — Те, что она брала, когда вы переезжали в эту квартиру! — возмущалась женщина. — На мебель денег не хватало, если мне память не изменяет! — Это когда было, мама? Три года назад… — протянул Роман. — И что с того? Брала — пусть отдаёт! Я всё сказала! — отрезала Валентина Фёдоровна, скрестив руки...