Маруся наливалась, как ягоды рябины, красными гроздями свисающими с соседского дерева. Она сама чувствовала силу, пробуждающуюся в ней. Теперь, когда помогать ей часто приходила свекровь, Маруся успевала и приготовить повкуснее, и напечь пирогов, и начать готовить приданное для дочери. В том, что у них родится девочка, женщина не сомневалась. Тошнота была какой-то мутной, сосущей, просящей то чего-то сладкого, то чего-то кислого. Но молодая мать лишь усмехалась, скармливая той нахалке то кислое яблочко, то сладенькую морковку...

— У мамы всегда вкусно получается, а у тебя как будто пенопласт. Я не буду такое есть. — Андрей, ну, не ешь... — устало вздохнула Настя. Сил пререкаться не осталось. Она стала хмуро собирать остатки чак-чака в тарелку. Вера Петровна — мама Андрея — родилась и прожила все детство в Средней Азии, поэтому приучила сына к разнообразной кухне. И как бы Настя ни старалась, никогда не получалось приготовить восточные сладости так же хорошо, как свекровь. Она простояла у плиты пару часов с этим чак-чаком, и получилось правда не очень...