Телефон завибрировал как раз в тот момент, когда Люба проверяла огонь под сковородой. На экране высветилось имя свекрови — «Татьяна Аркадьевна». Она вздохнула, провела пальцем и поднесла трубку к уху. — Людочка, ты ужин готовишь? — голос свекрови звучал как всегда — сладко тянущий, но с ледяной нотой. — Надеюсь, не снова свою капусту варишь? Мужики от такой еды не наедаются, а бегут к тем, кто котлеты им жарит. — Я... капуста, да с мясом и картошкой... — Люба запуталась, хотела как-то ответить, но почувствовала, как запах пошёл — содержимое насковороде стало подгорать...

Я купила маме загородный дом, перевезла ее туда с вещами. А там свекровь уже вовсю хозяйничает, и даже замки сменила. Сынуля сказал, что этот дом я могу забрать себе. Так что убирайтесь, а то полицию вызову. Заорала она, когда мы вошли в дом. Но от моих ответных действий она ужаснулась. Елена никогда не считала себя сентиментальной особой, но когда увидела, как мать с трудом поднимается по ступенькам подъезда, сердце жалось от боли. Врачи в один голос твердили...