Папа, не пей. Когда ты приходишь веселым, мое сердце сжимается в комочек. Я дрожу от страха, потому что твоя веселость означает, что ты пьян, и будешь пить еще. Мама нервно спрашивает, где ты успел принять на грудь. Ты отшучиваешься и пытаешься ее зацеловать, но замечаешь отвращение на ее лице, и случается взрыв. Дальше все будет как всегда. Ты схватишь стул и бросишь его в стену. Щепки разлетятся по кухне, и я увижу, как вместо папы в нашем доме опять появилось чудовище. Оно будет вращать глазами...

Снег ещё не сошёл, но запах весны уже висел в воздухе — терпкий, влажный, будто оттаяли не только поля, но и что-то внутри. Дорога была разбитой, и с каждым шагом сапоги вязли в рыхлой каше из прошлогоднего льда и свежей грязи. Казалось, сама земля не хочет отпускать, цепляется за подошвы, напоминая о том, что каждая попытка уйти — это борьба. Вера шла по обочине, в рюкзаке глухо перекатывались учебники, их тяжёлый груз давил на плечи, напоминая о бремени, которое не снять и не передоверить. Рядом шагал Илья — высокий, широкоплечий, пахнущий холодом и печкой...