Людмила Ивановна проснулась еще затемно, хотя будильник был заведен на шесть. Сон не шел. Сегодня был тот самый день, которого они с Григорием ждали и боялись последние три года. Пашка, их единственный сын, гордость и надежда, вез невесту. Из самой Москвы. — Гриша, вставай, — шепотом позвала она мужа, толкнув его в бок. — Тесто уже подошло, надо печь растапливать. Да смотри, дрова бери березовые, сухие, чтобы дыму не было. Не дай бог, закоптит, что девочка подумает? Григорий Петрович, кряхтя, спустил ноги с высокой кровати...

Таня сидела на диване, лениво перелистывая страницы журнала. За окном медленно сгущались вечерние сумерки, негромко играла классическая музыка в современной обработке. Она первый день была в отпуске, и это ощущение свободного, ничем не занятого времени пока казалось непривычным. Вдруг тишину нарушил звонок. Таня потянулась к телефону, взглянула на экран – это была Вера. Она нажала “принять” и услышала в трубке знакомый, но какой‑то приглушённый голос: – Тань, привет, – прозвучало устало и как-то… обреченно...