У Лены в холодильнике повесилась даже не мышь, а целая колония суицидальных грызунов. На полке сиротливо жались пачка дешевых макарон, десяток яиц по красной цене и баночки со специальным питанием для мамы. Мама лежала в соседней комнате — после инсульта она была тихой, как тень, и беспомощной, как младенец. Лена, потерявшая работу в логистике неделю назад, крутилась ужом на сковородке. Сбережения таяли быстрее, чем снег в апреле. В дверь позвонили настойчиво, долго, словно кредиторы пришли выбивать душу...

Зима в тот год была не просто холодной, а каменной. Январь, закусивший удила, выстудил город до самой сердцевины. Воздух на улице звенел, как хрупкое стекло, и каждый вдох обжигал лёгкие колючим инеем. Двенадцатилетний Артём, укутанный в свой новенький, пухлый синий пуховик — главный подарок на прошедший день рождения, с вышитой на рукаве эмблемой космического корабля из любимой игры — шёл от школы домой, уткнувшись носом в шарф. Путь его лежал через тихий двор-колодец между панельными девятиэтажками, срезать так было быстрее...