— …И я хочу поднять этот бокал за моего сына! За Всеволода! Мужчину, который всего добился сам! Голос Инессы Эдуардовны Смольниковой, моей свекрови, звенел натянутой струной в густом воздухе дорогого ресторана. Гости, чуть захмелевшие и расслабленные, послушно зааплодировали. Мой муж, Сева, смущенно улыбнулся. Его щеки тронул легкий румянец от вина и материнской похвалы. Он сидел во главе стола — именинник, центр этой маленькой вселенной. Его теплая рука лежала на моем колене. — Он всегда был таким, — продолжала Инесса Эдуардовна, обводя собравшихся властным взглядом хозяйки положения...

Последняя картонная коробка с надписью «Хрупкое! Кухня» с легким стуком упокоилась на светлый ламинат. Я откинула непослушную прядь волос со лба и, обернувшись, обвела взглядом пустую гостиную. Пустую, но уже нашу. Ничего, кроме пыльных лучей заходящего солнца в большом окне и двух бутылок воды в углу, но это было именно то, о чем мы так долго мечтали. Собственный угол. Своя крепость. Артем вышел из спальни, снимая майку, испачканную въевшейся пылью переезда. Он поймал мой взгляд и улыбнулся той самой усталой, но счастливой улыбкой, которая бывает только в такие моменты...