– Научи меня драться! Бах! Подзатыльник! – Ты чего? – В следующий раз уворачивайся! – В следующий раз? Бах! Подзатыльник! – Да что ты творишь? – Ну ты же драться хотел научиться! – А чего подзатыльник сразу? – Ты хочешь, чтобы я тебя ножом пырнул? – Нет, конечно! – А что тогда? Бах! Подзатыльник! – Хватит! – Мне тебя учить драться? – Да! Бах! Подзатыльник! – Но не так! – А как? – Ну пусть будет бокс там, карате! – А ты с кем драться собрался? – Вдруг на улице кто-то пристанет. – И зачем тебе бокс или карате? – Скажу, что боксер или каратист и, может быть, отстанут. – А если до дела дойдет? – Вот...

Я жил тогда в доме напротив, на четвёртом этаже, прямо над лавкой, где по вечерам собирались мужчины с пластиковыми стаканами и разговорами о политике, которую никто не понимал. Мой вид из окна был скромен — мусорные баки, битое стекло под ногами, детская площадка без детей и две берёзы, уставшие от ветра. Я привык, что наш двор — место без событий. Здесь максимум, что происходило, — чья-то ссора из-за парковки или кот, застрявший на дереве. Но в тот день жизнь решила, что спокойствия нам достаточно...