Он сказал это так же просто, как если бы попросил передать солонку. Без тени смущения, без запинки, глядя мне прямо в глаза своими бездонными, казалось бы, честными карими глазами. Весь наш предыдущий разговор, весь этот вечер, вся эта проклятая, выстроенная по кирпичикам иллюзия рухнула в одно мгновение, снесенная одной-единственной фразой. Мир не замер, нет. Он сжался до размеров столика в этом дурацком пафосном кафе, до хрустальной вазочки с розой, до ее пухлых, подкрашенных блеском губ, которые только что произнесли: «Переведи мне четыреста тысяч...

Знаете, есть такие вечера, когда кажется, что счастье можно потрогать руками? Оно густое и теплое, как воздух на кухне, когда в духовке подходит яблочный пирог. Оно пахнет корицей, уютом и спокойствием. Именно таким был тот вечер, последний вечер моей прежней жизни. Я сидела на нашем широком подоконнике, поджав под себя ноги в смешных носках с лисичками, и смотрела, как за окном зажигаются огни большого города. Моя двухкомнатная квартирка на четырнадцатом этаже была моим миром, моей тихой гаванью...