— Солёный. Это было не вопросом и не упрёком. Это была констатация факта, произнесённая ровным, почти безразличным тоном, который был страшнее любого крика. Вадим медленно положил ложку на стол рядом с тарелкой, аккуратно, чтобы не издать лишнего звука. Он не смотрел на Ольгу. Его взгляд был устремлён в центр стола, на плетёную салфетку под хлебницей, словно он изучал её сложный узор. Ольга замерла с вилкой в руке. Она почувствовала, как аппетитный запах наваристого борща, которым она так гордилась ещё пять минут назад, превратился в едкий, удушливый чад...

Эта история случилась в те самые лихие 90-е. Правда, тех, кто существовал в них, забыли предупредить, что они – лихие. А уж те, кто жил тогда в глухих, забытых Богом и тогдашними властями, сёлах и деревнях, и вовсе оставались в неведении.  Хотя изменения почувствовали все: в городах гордая элита рабочего класса выходила на улицы с плакатами и кастрюлями – требованиями зарплаты. Люди стояли очереди на "отоварку" по талонам. Закрывались заводы и фабрики, массово увольняли народ в никуда. А село хваталось...