Банки. Нет, не те, где хранят деньги. И не те, где держали трёхлитровые огурцы на зиму. А те самые — стеклянные, раскалённые, с душком спирта и огня, которые в СССР ставили на спину при любом чихе, кашле и подозрении на «просквозило в автобусе». Если вы не ощущали на себе 12 горячих присосок и не слышали характерного «чпок» по позвоночнику — вы просто не жили в Союзе! Процедура выглядела как ритуал племени шаманов: мама (или бабушка) раскладывала банки на полотенце, рядом клала ватку, пинцет, блюдечко со спиртом и коробок спичек...

«Когда открыли завещание, я не сразу поняла, что это было — ошибка или удар в спину…» Дом наполнился тишиной сразу после ухода последних поминальных гостей. Как это часто бывает, опустевшие комнаты загудели в голове глухим эхом — не столько от звуков, сколько от внезапной пустоты. Словно кто-то снял старую шаль с плеч, и ей стало зябко — не телу, а душе. Мария Тимофеевна стояла в прихожей, прислонившись к дверному косяку, как к берёзе на родительском кладбище, и смотрела на свои руки. Они пахли укропом и холодцом...