«Отработанный материал». Муж произнёс это при всех — при маме, при дочери, при гостях. Встал с бокалом на её пятидесятилетии и сказал именно так. Светлана потом год будет просыпаться с этой фразой. Засыпать с ней. Смотреть в зеркало и видеть то, что он описал. Но сначала — тот вечер. * * * Светлана в последний раз оглядела зал. Белые скатерти, свечи в низких подсвечниках, букеты из бледно-розовых пионов. Она выбирала их сама — долго, придирчиво, объезжая три магазина. Хотелось, чтобы потом говорили: «У Светы на юбилее было душевно»...

Дождь забарабанил по крыше внезапно, как будто кто-то наверху опрокинул огромное сито. Не ливень, а та мелкая, назойливая морось, что за полчаса промочит до костей. — Ну вот, идеально, — пробормотала Надя, отрываясь от телефона. Она смотрела в боковое окно, где мир растворился в серой водяной мути. — «Романтичная поездка по глухим дорогам», ты сказал. Я уже представляла солнечные просёлки, поля… а не это болото. — Я не говорил «романтичную», — поправил Толя, стараясь, чтобы в голосе не сорвалось знакомое раздражение...