Он выглядел приличным Мойдодыром, пытался жить, стремился наверстать. Хотя, скитаясь по чужим квартирам, слегка подрастерял былую стать. Не соблазняли глупые нимфетки, не отливали звёзды серебром. Клочки воспоминаний на салфетке записывал трясущимся пером, осознавая — да, и это тоже не отражает степень глубины. Друзья его — Кокоша и Тотоша (интеллигентны, счастливы, бедны) — бродили по Таврическому саду, подобно иноземным атташе. В противовес облезлому фасаду смешливо рассуждали о душе. Фонарные столбы слагали оды о тех, кто заблудился в темноте...

Одеяло Убежало, Улетела простыня, И подушка,