— Глаша! Глашунь, можно? — Антонина Петровна на всякий случай немного подождала, потом, приоткрыв входную верь пошире, аккуратно пронесла внутрь блюдо, накрытое чистеньким, с маками по каемке полотенцем, прислушалась. Из залы доносился звук ударных, женский голос отсчитывал какие–то цифры, из распахнутого настежь окна доносились утренние звуки просыпающегося города. — Глаш! Ну егоза! Ну, ласточка! — Тоня остановилась на пороге комнаты, наблюдая, как девушка в коротеньких велосипедках и маечке лихо тянется то вперед, то в стороны, как гимнастка...

Тоня вышла замуж рано. Сразу после окончания школы. Уж как бушевала мама, кричала, на улицу не пускала. - Куда так рано? Поживи, осмотрись, профессию приобрети, а потом уж замуж иди. Никуда он не денется, если любит. А дети пойдут? И что? Жизни не видела совсем. Послушай меня, дочка, не спеши. – Уговаривала мама. Но Тоня так влюбилась в Сергея, что себя не помнила, всем сердцем тянулась к нему. Свет белый не мил ей без него. Билась, билась мать, да уступила. Но при условии, что всё же поступит учиться...