Диана поднималась по узким, выщербленным временем ступенькам на свой четвертый этаж, и каждый шаг отдавался в теле глухой, свинцовой тяжестью. Лифт, этот вечный мученик их подъезда, сломался еще неделю назад. Управляющая компания, как обычно, кормила жильцов «завтраками», обещая прислать мастера со дня на день, но воз и ныне был там. В подъезде пахло сыростью и чьей-то жареной капустой — запах бедности и безнадеги, который теперь преследовал Диану повсюду. Она крепче сжала ручку кожаной сумки. Там, во внутреннем кармане, лежала зарплатная карта...

Николай Петрович лежал на старом, продавленном диване в гостиной, укрытый поношенным клетчатым пледом. Глаза его были плотно закрыты, дыхание — ровным и глубоким, как у человека, погруженного в безмятежный сон. Но это была лишь маска, тщательно вылепленная годами самоконтроля. Под морщинистыми веками зрачки беспокойно двигались, а сердце в груди стучало гулко и больно, словно старый молот по наковальне. Он не спал. Он слушал. В квартире, пропитанной запахами его одинокой старости — пыльных книг,...