Воздух в избе густо замешан на запахах: терпкий дух ржаной закваски, сладковатый пар от только что вынутого из печи каравая и горьковатая струйка дыма из потухающих угольков. Надя, прижавшись щекой к теплому, шершавому бревну печи, вдыхала этот знакомый, родной коктейль. Ей было восемь, и мир казался простым и прочным, как этот глинобитный очаг. Но за окном уже шептались про войну. И никто не знал, что этот хлеб – последний, который она съест счастливой. Воздух в избе густо замешан на запахах: терпкий...

-Я к подружайке, - бросила Серафима. - Вернусь утром, нам надо перетереть о своём, девочковом. Глеб молча кивнул. Жена его совсем за идиота считает? Он прекрасно видел, какое на ней исподнее. И ванну два часа принимала. К подружке, ага. Серафима нанесла помаду на пухлые губки, поправила кружевной чулочек, бесподобно смотревшийся на точёной ножке, помахала рукой с ярким маникюром супругу и упорхнула за дверь, оставив после себя аромат дорогих духов. Да, он прекрасно различал запах дешёвой туалетной...