Валентина всегда считала себя хорошей невесткой. Не идеальной — на это у неё не хватало ни терпения, ни актёрских способностей, — но достойной. Она помнила дни рождения, звонила по праздникам и никогда не забывала поинтересоваться здоровьем свекрови. А здоровье у Раисы Петровны было что надо — в свои семьдесят восемь она могла бы дать фору многим пятидесятилетним, но предпочитала культивировать образ хрупкой старушки, которую жизнь потрепала, как осенний лист на ветру. — Валечка, родненькая, — говорила она в трубку голосом умирающей Травиаты, — у меня такое горе...