Нина шла домой, расстроенно опустив голову. В одной руке крошечная теплая ладошка Матвейки, а в другой — «драгоценная» сетка с молочной кухни. Шла она очень медленно, внимательно приглядывая, как сынишка вышагивает по брусчатке тротуара и следя, чтобы он ни обо что не спотыкнулся. Матвей рано встал на ножки. Ему еще и девяти месяцев не было, как мальчик начал делать первые робкие шажки. Нина замерла, увидев, как ребенок поднялся и попытался ходить, неуверенно покачиваясь. Оторвал ручонки от железного столбика кровати и сделал шаг...

Ольга сидела на кухне, уставившись в стену. В руках она сжимала кружку с остывшим чаем, но пить не хотелось. В горле стоял ком, а в висках отдавалась тупая, монотонная боль после слез. Пустота. Именно это чувство она испытывала последние три дня, с тех пор как гроб с матерью опустили в сырую землю. Казалось, весь мир потерял цвет и звук. Ей было невыносимо одиноко, несмотря на то, что в квартире был еще кто-то. Ее муж, Дмитрий, в эти дни казался опорой. Он занимался похоронами, отвечал на звонки, принимал соболезнования...