Грязный, пыльный, с тяжелым запахом старости и сырости, ковер лежал посреди нашей новой, ещё почти пустой гостиной, как дохлая собака. Красный, когда-то, сейчас он был какой-то буро-грязный, с протёртыми до основы пятнами и вытертыми бахромками по краям. По углам торчали нитки, в середине зияла дыра размером с блюдце, а от него несло так, будто его десять лет держали в сыром подвале. — Лена, это вообще нормально? — голос у Миши дрожал от злости. — Это… это что такое? Я молча смотрела на ковер, на...

Карина стояла под черным зонтом, вжав голову в плечи, и смотрела, как ее муж, Максим, рыдает на плече у другой женщины. Это была не просто слеза, украдкой смахнутая пальцем. Это были настоящие, мужские, с надрывом рыдания. Его широкие плечи содрогались, лицо, обычно такое сдержанное и уверенное, было искажено гримасой такого искреннего горя, что у Карины внутри все застыло. Он обнимал эту женщину, стройную блондинку в элегантном плаще, прямо у свежевырытой могилы дяди Василия. Прижимал к себе, как родную...