Посёлка Приморский в его прежнем виде не существовало. На его месте лежало месиво из искорёженного дерева, битого шифера и чёрной, жидкой грязи. Но Елена не видела этого опустошения. Её мир сузился до одной мысли, одного маршрута: карабкаясь по завалам и проваливаясь в ледяную жижу, она бежала туда, где ещё несколько часов назад высился маяк. Туда, где у подножия утёса, в каменном чреве старого каземата, могла быть её дочь. И где седой человек, которого все считали сумасшедшим, встретил гигантскую волну, стоя на своём последнем рубеже...

«Мама, а почему Виктор ворует чужих детей?» — вопрос, прозвучавший так же буднично, как «что на ужин?», заставил иглу в руках Елены дрогнуть и вонзиться в палец. Крохотная алая бусинка выступила на подушечке, но она не почувствовала боли. От этого имени — Виктор — воздух на крыльце вдруг стал густым и ледяным, словно с моря накатил внезапный туман. Аня смотрела на неё большими, ясными глазами, ожидая простого ответа на свой простой ужас. Ленивое сентябрьское солнце 1952 года растянулось по деревянным мосткам и покосившимся заборам поселка Приморский...