— Выглядишь как выжатый лимон, — сказала Маша, внимательно глядя на подругу, Галю, которая в кои-то веки пришла к ней на маникюр. — Устала, есть такое дело... — пожаловалась та. — Ты же понимаешь, что тебе нужен отдых? — Вот, я к тебе и пришла. Отдыхать, — свела в шутку Галя. — Ага. И тебе уже 10 раз позвонили твои домашние: «Где носки? Куда положила тетрадь по русскому? Когда отвезешь младшую к подружкам...» — передразнила Маша, подпиливая ноготок. — Ну да. Есть такое. Без меня ничего не могут...

Зоя Семеновна всегда приходила в «Горжетку» на полчаса позже других «девочек». Она на ходу стягивала с красной от жары шеи шарф, отдувалась и пучила глаза, медленно, грузно ставила отекшие ноги на только что вымытый кем–то пол, проходила мимо охранника Вадика, потом двигалась между рядами навешанных шуб и дубленок к служебному помещению. — Приветствую! — вставал по струнке Вадик, быстро поправлял воротничок безупречной рубашки, как будто Зоя Семеновна — генерал, а он — так, рядовой, пороха не нюхал, и уже чем–то провинился...