Тревожный телефонный звонок раздался, как и положено зловещему предзнаменованию, ровно в полночь. Любой звонок среди ночи кажется пугающим. Но особенно страшат такие вещи, когда у тебя кто-то болен или, к примеру, есть пожилые родственники. Нашей с братом маме было уже за восемьдесят, и, конечно же, ее здоровье сейчас волновало нас в первую очередь. — Да, алло! — проговорила я в трубку охрипшим от волнения голосом. Номер, с которого звонили, был мне не знаком, но и как подозрительный, не светился...

Я шел через мерзлое поле и ненавидел его. Я ненавидел это черное, как смола, небо. Эту стерню, что хрустела под ногами, как кости. Этот «Горбатый» мост впереди, белеющий в лунном свете. Но больше всего я ненавидел Павла. Моего брата. Зовут меня Кирилл. Я шел от матери. Она снова плакала из-за него. Из-за того, что он продал последние два мешка зерна, чтобы купить какую-то ржавую деталь для своего мотоцикла. Зерно, которое мы откладывали на зиму. Моя злость была не просто злостью. Она была густой, тяжелой и горячей...