Есть особый тип вечеров, когда чат взрывается голосовыми. Коллеги шпарят по полторы минуты про дедлайны, клиент присылает вопросы в 23:41, вы вроде бы на кухне завариваете чай, но телефон бубнит как радиоточка. В какой-то момент ловишь себя на желании, чтобы все эти монологи превратились в аккуратный текст, а твой короткий ответ улетел обратно таким сочным дикторским голосом, будто вы позвали актера и микрофон на стойке сам выехал из шкафа. Это ощущение знакомо каждому, кто живет в Telegram и работает с людьми...

Певица Алсу призналась, что покупала смс в пользу дочери на музыкальном шоу «Голос. Дети», подчеркнув при этом, что делала это «в том количестве, которое приветствовалось и разрешалось правилами». По словам...

— Мама, ну ты сама подумай! Включи логику, а не эмоции! Тебе одной шестьдесят квадратных метров зачем? В футбол играть? — голос Леночки звенел на высоких, истеричных нотах. Она нервно ходила по моей гостиной, цокая каблуками по паркету, который мы с моим покойным мужем, Витей, укладывали тридцать лет назад. Каждый шаг дочери отзывался во мне глухой болью, словно она топтала не дерево, а мою память. — А мы вчетвером в «двушке» толкаемся, как сельди в бочке! — продолжала она, всплескивая руками. — Димка уроки на кухне делает, под шум вытяжки...

Татьяна Ивановна замерла с полотенцем в руках. Вода ещё тихо капала с волос на линолеум, оставляя неровные тёмные круги. Из комнаты доносился хриплый, надломленный от крика голос зятя. — Это моя квартира, я её купил! А ты здесь никто! — кричал он, захлёбываясь злостью. — Никто, слышишь? Дочь молча смотрела в пол. Это молчание резало по сердцу больнее любых слов. Татьяна машинально сжала в руках полотенце так сильно, что суставы побелели. Десять лет. Десять лет она выплачивала ипотеку за эту «трешку», во всём себе отказывая, в старом пальто ходила, чтобы молодые жили в комфорте...