Вечер в их квартире начинался так же мирно, как и всегда. За окном потемнело, пахло ужином, а Лена, укачивая на руках трехмесячную Софийку, напевала колыбельную. Девочка, наконец, начинала затихать, ее дыхание становилось ровным и глубоким. В этой идиллии не хватало только Андрея, который задержался на работе. Ключ в скважине щелкнул неожиданно громко. Лена вздрогнула, но ребенок не проснулся. Она улыбнулась, готовясь встретить мужа. Но дверь открылась, и в прихожую ворвался не один Андрей. С ним была его мать, Нина Ивановна...

Марина Петровна всегда считала себя справедливой женщиной. Пятьдесят восемь лет безупречной репутации, тридцать два года в браке с покойным мужем, тридцать лет работы главным бухгалтером в городской больнице. Она гордилась своей проницательностью и умением видеть людей насквозь. Именно поэтому, когда родилась внучка Машенька, Марина Петровна сразу почувствовала неладное. Дочь её единственного сына Андрея, Катя, всегда казалась ей слишком яркой, слишком современной, слишком независимой. «Не пара нашему Андрюше», — думала свекровь, когда пять лет назад сын объявил о помолвке...