Я лежала на высокой больничной кровати, в этом белом, слишком ярком свете, где всё кажется плоским и чужим: стены, подоконник, мои руки, которые ещё пару часов назад дрожали от усталости и счастья. На тумбочке стояла пластиковая чашка с остывшим чаем, пахло стерильным мылом и чем-то молочным, тёплым — моим сыном. Сын спал в прозрачной люльке на колёсиках. Такой маленький, что мне всё время казалось: я сейчас моргну — и он исчезнет, как сон. Ресницы длинные. Нос в точности как у Серёжи. А волосики… да...