Сеня рядом и Белла пришел. Былое
— «Ты толстуха!» — оскорблял меня муж, но вскоре он изменил своё мнение кардинально, когда мне на голову свалилось наследство…
— Снова картошка? Люся, ты серьезно? — голос Эдика, пропитанный ледяным презрением, ударил наотмашь, заставив ее вздрогнуть и едва не выронить тарелку. — Ты в зеркало на себя давно смотрела? Ты же скоро в дверной проем перестанешь проходить. Ну натуральная толстуха! Людмила, или просто Люся, как звали ее все, кроме мужа в минуты гнева, молча поставила тарелку с жареной картошкой и грибами на стол. Аромат, который еще минуту назад казался ей таким уютным и домашним, теперь вызывал тошноту. Она сглотнула комок, подкативший к горлу...
Пока я болела, ты ночевал не дома, а утром от тебя пахло женскими духами — холодно сказала Татьяна
Температура сбила ноги под самое утро. Ночь прошла в мокрых простынях и редкой дреме, от которой голова будто наливалась ватой. Хозяйничала тишина: на кухне остыл чайник, в прихожей темнела оставленная с вечера сумка с продуктами — так и не было сил разобрать. Татьяна лежала на боку, держа ладонь у горла, и думала о простом: хорошо бы кто-то подал воды, намочил полотенце, поставил рядом миску с горячим бульоном. Вчера Сергей сказал, что «задержится у Андрея», у того «не клеится с отчётом», надо помочь...