— Что это такое? — голос Славы был глухим и лишённым всяких эмоций, будто он говорил из-под толщи воды. Он бросил на кофейный столик несколько вырванных из тетради листков в линейку. Они упали веером, демонстрируя аккуратный, бисерный почерк Лиды. — Ты можешь мне объяснить, что это за мерзость? Лида посмотрела на листки, потом на мужа. Она только что вошла в комнату, уставшая после работы, и ещё не успела снять туфли. На кухне пахло хлоркой и свежестью — верный признак того, что сегодня здесь хозяйничала Раиса Павловна...

— И что это? Голос Вадима, прозвучавший из прихожей, был лишён всякой теплоты. Он не был громким, но в нём звенел холодный металл, от которого у Лены мгновенно опустились плечи. Она стояла посреди гостиной, ещё несколько секунд назад полная гордости за свой поступок, и теперь это чувство испарялось, как пар над горячим супом. Он вошёл в комнату, даже не сняв куртку, и замер, переводя взгляд с одного нового кресла на другое. Они стояли на месте старого, продавленного дивана, — два бархатных монстра изумрудного цвета на тонких золочёных ножках...