Дорога до города тянется бесконечно. Сижу рядом с Петром в его машине и не могу найти себе места. То поправляю и без того идеально лежащие волосы, то ремень безопасности. То украдкой поглядываю на профиль Петра. Руки влажные от волнения, вытираю их о юбку. В животе всё сжимается в тугой узел. Сегодня я разведусь. Официально. Окончательно. От этой мысли по спине пробегают мурашки, а горло сдавливает невидимая рука. Пытаюсь сглотнуть, но во рту пересохло, как в пустыне. Пётр ведёт машину уверенно, спокойно...

Прозвучало так грозно, так сердито, и выглядела она такой разгневанной, что внутри что-то щелкнуло, переключилось. Потому что понял — я ей верю. Безоговорочно. Полностью. Только гнев ее быстро испарился и она снова сникла: — Он сказал, что развода не даст и подписывать ничего не станет. — Подпишет, как миленький. Уж я постараюсь, прижму так, что яйца посинеют. Надавлю, позвоню куда надо, и не дернется, сделает то, что скажу. Лика — Ты разговаривал с ним? — интересуюсь уныло, чувствуя себя полной дурой...