— Зайди вечером, — написала мама без смайликов, без «как ты?». — Во сколько? — В семь. Будет семейный совет. Словосочетание «семейный совет» у нас означало одно: кто-то опять натворил, а платить будет Катя. Я машинально открыла таблицу расходов — привычка. В ней были чужие чужие строчки: «аптечка для Димы» — 4 280; «курсы маркетинга для Димы» — 23 000; «переобувка Диминых колёс» — 3 600. Возраст брата — двадцать семь, а ощущение — вечный младенец с кнопкой «опека включена». В семь на кухне уже стояли три чашки...

Есть две реакции на плохое событие. На удар судьбы. И эти реакции предсказывают, сколько человек проживёт. Это не точное предсказание, конечно. Но связь между сохранением жизни и здоровья и реакцией на тяжелое положение есть. Учёные давно ее заметили. Были два товарища в далекие времена. Оба занимали высокие посты; оба были профессорами, учеными. Начались репрессии в науке. И они потеряли все, чего добились. Одного понизили и отправили работать в обычную поликлинику рядовым врачом. А второго вообще лишили работы и никуда не брали...