Свет ударил из распахнувшейся двери амбара и ослепил пленников. На улице пасмурно, солнца не видно за плотными серыми облаками, но дневной свет все равно резал глаза сидевших в полной темноте пленников. Несколько солдат стояли с автоматами наперевес, и один из них что-то скомандовал на немецком. — Нам велят выйти, — обреченно сказал Вася. Он первым поставил плечо товарищу, тому партизану, что пытали первым. Избитый уже пришел в себя и только тихо постанывал от полученных ожогов травм. Партизаны начали медленно выбираться из амбара, начиная догадываться, куда их ведут...

- Почему ты не отвезла её в детский дом? - Степан смотрел на трехлетнюю девчушку, что сидела на печи, выглядывая из-за шторки. - Степа, - Маруся стояла на коленях, обнимая ноги мужа. - Ну как я могла своё дитя отдать в детский дом? Она же мне такая же родная, как и Настенька. Моя кровиночка. - А мне теперь как быть? - Степан посмотрел то на жену, то на неугодную ему девчонку, и сердце мужчины сжималось от боли. Он прошел всю войну, многое вытерпел, вынес, но мысль о том, что его жена была с другим, мучила его очень сильно, да так, что даже было трудно дышать...