Когда просьба превращается в требование, а помощь — в обязанность, порой рушатся даже самые крепкие узы родства. Стены моей пятиэтажки помнили ещё советские времена — те же облупленные обои в подъезде, тот же скрип половиц на лестнице, та же вечная сырость, въедающаяся в кости. Было уже половина десятого вечера, когда раздался отчаянный звонок в дверь — не обычный, вежливый, а истерический, требовательный. Я, Астамур, отложил газету и переглянулся с женой Мадиной. Она подняла брови — мол, кто это может быть в такое время? Открыв дверь, я увидел свою младшую сестру Ариадну...

- У меня больше нет денег, - недоуменно говорила Лиза. Старший брат смотрел на младшую сестру с презрением и какой-то брезгливостью. А Лиза недоумевала: две недели назад она отдала все свои сбережения, чего же братик еще от нее хочет? Лиза фактически росла единственным ребенком в семье. Старший брат у нее был, но когда девочке исполнилось 2 года, 15-летний Геннадий поступил в техникум в 70 км от дома и почти не приезжал к родителям. Видела младшая сестренка брата сначала раз в месяц-полтора, а потом еще реже...