Весна в том году началась еще в феврале, а к марту снег посерел, осел, парковые дорожки темнели проталинами. — Синь, синь, синь, — веселились синички, яркими огоньками вспыхивая между кружевных веток. — Кар, — осуждающе наблюдала за мартовской суетой старая ворона, жавшаяся к сухой, скрипучей ветке. Черно-белые сплетницы сороки стрекотали в глубине зарослей. Михаил Романович не спеша шел по знакомой аллее, в этот ранний час здесь было малолюдно, лишь редкие прохожие торопливо обгоняли пожилого человека...

«Цветут ли лютики на границе нижнего мира? Или все тот же бледный асфодель, что забвенье дарит всем бессмертным душам?..» Седовласый мужчина стоял возле зеленого могильного холмика, густо поросшего лютиками. Цветочные головки алого, розового и белого цветов приветливо кивали человеку, который так преданно и усердно ухаживал за ними. С потемневшего от времени надгробного памятника на мужчину смотрела молодая и красивая женщина, на губах которой навеки застыла лукавая полуулыбка. «Лизочка, милая… Так...