Утренний свет струился через жалюзи, расчерчивая паркет светлыми полосами. Елизавета стояла у кухонного стола, методично складывая документы в папку. Её движения были спокойными, выверенными, словно она репетировала этот момент много раз. — Что значит разводимся? — удивлённо спросил муж у жены. — Я же только вчера цветы подарил! Семён замер в дверном проёме, держа в руке кружку с недопитым кофе. Его лицо выражало искреннее недоумение, будто жена заговорила на незнакомом языке. — Именно это и значит, — Елизавета подняла взгляд от бумаг...

– Дин, ну дай ты денег, не будь бессердечной! У меня дети голодают, а ты… Алина, золовка Дины, стояла посреди их с Кириллом небольшой, но уютной кухни и заламывала руки. Ее лицо, обычно ухоженное, сейчас было заплаканным и опухшим. Дорогая куртка небрежно расстегнута, открывая помятую блузку. – Сколько? – безэмоционально спросила Дина, продолжая вытирать идеально чистый стол. Она не предложила Алине ни чая, ни присесть. Этот визит был очередным набегом, и Дина уже знала сценарий. – Пятьдесят тысяч, – выпалила Алина, и в ее глазах блеснула надежда...