Одной женщине написал хороший знакомый. Мужчина, с которым давно переписывались. Пришло уведомление о сообщении. И женщина хотела открыть сообщение и ответить. Но надо было сложить аккуратно бумаги на столе. Некрасиво, когда все разбросано. А потом внимание женщины привлекла новость, надо прочитать. А потом она решила выпить чаю, целый день чаю не пила. А потом она позвонила коллеге, посоветоваться насчет статьи. А потом женщина поняла, ясно поняла, что не хочет читать сообщение от хорошего, умного, интересного мужчины...

Я стоял на ступенях райсуда и чувствовал, как внутри всё ликует. Наконец-то. Наконец-то я взял своё. Дом — тот самый, с резными наличниками и старой верандой, где мы с Олькой росли, — теперь мой. Только мой. Судья зачитал решение монотонно, будто диктовал список продуктов, а я едва сдерживал улыбку. Ольга сидела напротив, бледная, с красными глазами. Она даже не смотрела на меня. Просто уткнулась в платок и молчала. Пусть. Пусть поплачет. Я тоже когда-то плакал — когда родители при жизни всё ей отдавали: внимание, заботу, тёплые слова...