Первым ощущением была боль. Тупая, разлитая по всему телу, будто меня переехал каток. Я пыталась пошевелить рукой, но конечности не слушались, были тяжелыми и чужими. Веки словно налились свинцом. Но сквозь них пробивался размытый желтоватый свет, а в нос ударил резкий, знакомый до тошноты запах больничного антисептика. Я была в сознании. Это осознание пришло ко мне медленно, как сквозь густой туман. Память была клочковатой, обрывочной. Я помнила дождь, мокрый асфальт, блестящий под фарами, и резкий, до слепоты, свет встречной фары...

Есть красота, что бьёт, как солнечный луч в глаза, — её нельзя не заметить. А есть другая. Она не спешит. Она тихо входит в кадр, садится напротив вас и начинает говорить. И вы уже не можете оторваться. Такова была Наталья Гундарева. Она никогда не была высокой, но на экране всегда казалась… значительной. Ее наставником стал сам Юрий Катин-Ярцев. Курс сиял именами: Райкин, Богатырев, Варлей. Но Наталья Гундарева и на этом фоне не терялась — в ней уже тогда чувствовалась особая внутренняя сила, обернутая в мягкое обаяние...